Часть И Целое

— философские категории, выражающие отношение между совокупностью предметов (или элементов отдельного объекта) и связью, к-рая объединяет эти предметы и приводит к появлению у совокупности новых (интегративных) свойств и закономерностей, не присущих предметам в их разобщенности. Через эту связь задается Ц., по отношению к к-рому отдельные предметы выступают в качестве частей. Категории Ч. и ц. характеризуют также общее движение познания, к-рое обычно начинается с нерасчлененного представления о Ц., затем переходит к анализу, расчленению Ц. на части и завершается воспроизведением объекта в мышлении в форме конкретного Ц. Проблема Ч. и ц. была выдвинута в античности (Платон и особенно Аристотель) и с тех пор затрагивается всеми значительными философскими направлениями. Материалистические направления, ориентировавшиеся на науку, были связаны, как правило, с механистическим, суммативным пониманием Ц., заимствованным из механики (а позднее — из классической физики). Идеалистические же концепции делали упор на несводимость целого к сумме частей; в качестве подлинно целостных рассматривались лишь продукты духовной деятельности, а материальные образования трактовались как механические, мертвые агрегаты. На этом, в частности, базировалось противопоставление философского и научного знания: утверждалось, что последнее принципиально не может преодолеть суммативного подхода к Ц. В нем. классической философии (Шеллинг, Гегель) проводится различение неорганичного (механического) и органичного (саморазвивающегося) Ц., однако последнее связывается лишь с развитием духа, а не материи. В 19—20 вв. спекуляции на проблеме отношения Ч. и ц. широко используются мн. идеалистическими школами (неовитализм, холизм, интуитивизм и др.). Критически переосмысливая традиции нем. классической философии, Маркс сформулировал принципы изучения органичного (органического) Ц.— метод восхождения от абстрактного к конкретному, диалектическое понимание анализа и синтеза и т. п. Маркс явился также основоположником методологии научного исследования об-ва как Ц. Вместе с тем диалектический материализм обобщает данные теоретических концепций и дисциплин, основанных на целостном подходе к объектам (концепция интегративных уровней в биологии, исследования в генетике, экологии, физиологии, психологии, лингвистике и т. п.). Новый подход позволил рациональна объяснить диалектику Ч. и ц. Не только теоретически, но и на экспериментальном материале было показано, что в случае сложноорганизованных объектов Ц. несводимо к сумме частей. Ц. характеризуется новыми качествами и свойствами, не присущими отдельным частям (элементам), но возникающими в результате их взаимодействия в определенной системе связей. Эта особенность любого целостного образования, к-рую можно назвать свойством интегративности, является важнейшим общим признаком всех таких образований, позволяющим понять и все остальные специфические черты Ц. К ним относятся: возникновение нового в процессе развития; появление новых типов целостности; возникновение новых структурных уровней и их иерархическая соподчиненность; разделение целостных систем на органичные и неорганичные, основанное на том, что в неорганичной системе (атом, молекула и т. п.) свойства частей хотя и отражают природу Ц., но все же определяются главным образом внутренней природой частей, тогда как в органичной (органической) системе (Органические и механические системы), какой являются, напр., биологические и социальные объекты, свойства частей целиком определяются свойствами Ц.. Компоненты органичного Ц., будучи продуктом его развития, не могут быть выделены из него как внешне обособленные части без утраты их новой природы. Совр. познание разрешает и известный познавательный парадокс: как познать Ц. раньше частей, если это предполагает знание частей раньше Ц.? Разрешение этого парадокса основывается на диалектически понимаемом единстве анализа и синтеза. Познание Ц. и частей происходит одновременно: выделяя части, мы анализируем их как элементы данного Ц., а в результате синтеза Ц. выступает как диалектически расчлененное, состоящее из частей.

- философские категории, выражающие отношение между совокупностью предметов и объективной связью, которая их объединяет и приводит к появлению новых свойств и закономерностей. Эта связь выступает как целое, а предметы в качестве его частей. Свойства целого несводимы к свойствам его частей. Неограниченное целое – атомы, кристаллы и т. д. Ограниченное целое – биологический организм, общество – способно к саморазвитию.

— фил ос. категории, выражающие отношение между некоторой совокупностью предметов и отдельными предметами, образующими эту совокупность. Человек давно научился выделять в окружающем мире отдельные объекты, а в объектах — составляющие их элементы (напр., лес состоит из отдельных деревьев, а у дерева, в свою очередь, выделяются крона, ствол и корни). Поэтому понятия Ч. и Ц. присутствовали в философии с самого начала ее возникновения. Одно из первых определений целого принадлежит Аристотелю: «Целым называется (1) то, у чего не отсутствует ни одна из тех частей, состоя из которых оно именуется целым от природы, а также (2) то, что так объемлет объемлемые им вещи, что последние образуют нечто одно». Категории Ч. и Ц. определяются посредством друг друга: часть — это элемент некоторого целого; целое — то, что состоит из частей.

Со времен античности проблема соотношения Ч. и Ц. не только обсуждалась в философии, но в той или иной форме возникала во многих сферах науки и даже общественной жизни. В философии эта проблема формулировалась в самом общем виде: что является более фундаментальным, исходным, важным — целое или его части? Решения этой проблемы постепенно оформились в виде двух альтернативных позиций, противоположные исходные принципы которых образовали т.н. антиномии целостности. Важнейшие из этих антиномий таковы: 1) тезис: целое есть не более чем сумма своих частей; антитезис: целое есть нечто большее, чем сумма его частей; 2) тезис: целое познается через знание его частей; антитезис: знание целого предшествует познанию его частей; 3) тезис: части предшествуют целому; антитезис: целое предшествует своим частям. Филос. позиция, сводящая целое к его частям и рассматривающая свойства целого только как сумму свойств его частей, получила наименование м е р и з м а (от греч. meros — часть). Противоположная позиция, подчеркивающая несводимость целого к его частям, обретение целым новых свойств по сравнению с его частями, называется холизмом (от греч. holos — целый).

Представители как той, так и другой позиции приводили немало примеров, подтверждающих обоснованность их исходных принципов. Сторонники ме-ризма указывали на такие объекты, как стадо животных, стая птиц, небесные созвездия, все свойства которых действительно определяются суммированием свойств входящих в них предметов. Механицизм и редукционизм в физике и биологи явились выражением именно этой позиции. С др. стороны, оправданность холизма легко усматривается, напр., из того факта, что ни мотор, ни колеса, ни кузов сами по себе не могут служить средством передвижения, этим свойством обладает только автомобиль как целое. Холистская позиция проявилась в теории эмерджентной эволюции, в витализме, в гештальтпсихологии.

В истории философии и человеческого познания вообще практически все мыслители склонялись либо к меризму, либо к холизму, причем порой один и тот же мыслитель при решении одних вопросов отдавал предпочтение меризму, а при решении других — холизму. Платон и средневековые схоласты склонны были подчеркивать примат целого по отношению к его частям, но подлинно целое находили лишь в продуктах духовной деятельности, но не в материальных образованиях. Англ, эмпирики 17—18 вв. и представители фр. Просвещения под влиянием успехов ньютоновской механики полагали, что всякое целое может быть без остатка разложено на составные части и познание этих частей полностью раскрывает природу любой целостности. Нем. классическая философия в лице Ф.В.И. Шеллинга и Г.В.Ф. Гегеля разработала идею о различии между органичной (способной к саморазвитию) и неорганичной целостностями. В этом заключался первый шаг к преодолению крайностей меризма и холизма.

В настоящее время соотношение Ч. и Ц. получило более точную разработку в системном подходе. Выделяют т.н. суммативные и интегративные системы. К суммативным системам относят такие, свойства которых почти целиком исчерпываются свойствами входящих в них элементов и которые лишь количественно превосходят свои элементы, не отличаясь от них качественно, напр., груда кирпичей, штабель досок и т.п. Вхождение к.-л. элемента в такую совокупность ничего или почти ничего ему не добавляет, связи между элементами в таких системах являются чисто внешними и случайными. Меризм говорил именно о таких системах и для таких систем его принципы справедливы.

Интегративные системы как раз и являются тем, что можно назвать органично целым. Такие целокуп-ности предметов отличаются следующими особенностями: 1) они приобретают некоторые новые свойства по сравнению с входящими в них предметами, т.е. свойства, принадлежащие именно совокупности как целому, а не ее отдельным частям; 2) связи между их элементами имеют законосообразный характер; 3) они придают своим элементам такие свойства, которыми элементы не обладают вне системы. Именно такие системы представляют собой подлинные целостности, а их элементы являются их подлинными частями. Хорошим примером такой целостности может служить стихотворение: стихотворение в целом создает поэтический образ, которого не может создать в отдельности ни одно из входящих в него слов; связи между словами в стихотворении определяются стихотворным размером и правилами грамматики; контекст стихотворения, поэтический образ, создаваемый им, определяют смысловое содержание входящих в него слов и часто способны совершенно изменить его по сравнению с обычным употреблением. Как раз такого рода целостности имел в виду холизм и, поэтому, совершенно справедливо подчеркивал несводимость целого к его частям. А.Л. Никифоров

понятия, характеризующие феномен целостности сложных органических систем Его сущность состоит в уяснении соотношения отдельных элементов и их совокупности, приобретающей новые свойства, которых не было у отдельных элементов.

- философские категории, высвечивающие в своей взаимосвязи отношения между единым и многим, сложным и простым, качеством и количеством, формой и содержанием. О Ч. имеет смысл говорить только по отношению к Ц. и наоборот; всякий раз их следует указывать и противопоставлять как противоположности в одной и той же структурной плоскости. Вне и независимо от Ц. части не существуют. То, что является Ч. на структурном уровне бытия Rn, оборачивается Ц. с соответствующими Ч. на нижележащем уровне Rn-i, a Ц. на уровне Rn может оказаться Ч. более сложной реальности на вышележащем уровне Ra+i.

Ч. – то, из чего состоит и на что может распадаться Ц. В отношении уровня Rn они могут различаться по степеням простоты (самые простые, более сложные, самые сложные в данном Ц.), масштабам (мелкие, крупные) и по их роли в Ц. (существенные и второстепенные). Самую мелкую, относительно неделимую и лежащую в основании Ц. единицу называют “элементарной” Ч. Ч., взятые во всем их многообразии и кооперации, образуют содержание Ц. Ч. всегда является такое структурное подразделение (фрагмент, момент) Ц., в котором само это Ц. специфически преломлено и представлено. Каждая Ч. имеет в то же время свои индивидуальные особенности, отличающие ее от свойств Ц. и противопоставляющие ее Ц., благодаря чему Ч. относительно независима от Ц., вступает с Ц. в диалектическое противоречие, а подчас и в острые конфликты. Тем не менее в конечном счете Ч. подчинены Ц. и управляются им. Если сопоставить Ц. с качеством (как с тождеством многих), то Ч. – это количественно различаемое в качестве, а если видеть в Ц. сложное, то Ч. есть относительно простое в сложном единстве.

Ц. – форма существования и кооперации частей, сложное единство простых, качественная определенность взаимоувязанных слагаемых. В зависимости от характера связи и степени слитности частей в Ц. выделяют различные типы целостности: становящуюся и ставшую целостность, укрепляющуюся и распадающуюся целостность, тоталитарную и партитивную целостность и т. д. Целостность – мера единства частей, измерение их взаимопроникновения друг в друга. Для тоталитарности как разновидности целостности (тотальности) характерно подавление Ц. его частей, господство единообразия и тождества, нивелирование внутренних количественных различий между слагаемыми тотального качества. Партитивная целостность, напротив, отличается максимально возможной автономией своих Ч. и ярким проявлением их “индивидуализма”. Примером тоталитаризма в обществе может служить фашистский режим Гитлера в Германии, а примером партитивной целостности – предпринимательское общество с демократической формой управления.

От понятия “Ч.” образованы понятия “частность”, “частное”, “участие”, “причастность” и др. Частность – специфическая особенность какой-либо Ч.; она сопряжена с количественными различиями между слагаемыми качества – с субстратными, структурными или функциональными различиями. Частное ~ принадлежащее Ч.; относительная обособленность (отделен ность) Ч. внутри Ц.; это доля Ц, приходящаяся на ту или иную его Ч. (например, “частная собственность” в обществе). Участие, причастность – роль Ч. в Ц., воздействие какой-либо Ч. на Ц. Понятия индивидуального и социального могут быть конкретизированы понятиями частной жизни (приватного) и публичной жизни. Есть три логических варианта соотношения частного и публичного, индивида и общества: а) Ч. больше Ц., б) Ч. меньше Ц., в) Ч. диалектически равна Ц. Эти варианты могут проявляться в форме общих тенденций в социальной реальности (культ личности правителя и рабство подчиненных, уравнительное распределение общественных благ, общество свободного предпринимательства и демократии, анархический социум и т. п.). О доминировании той или иной из этих тенденций судят по степени участия народа в делах своего государства, по его причастности к управлению обществом.

Античные атомисты первыми стали противопоставлять “целостность” и “обычную сумму единиц” на том основании, что из одной и той же суммы совершенно неизменных атомов всякий раз возникают качественно различные вещи. Аристотель в “Метафизике” также указывает на связь и положение Ч. как на причину появления разных целых, тогда как для арифметической суммы выполняется правило “от перестановки слагаемых сумма не меняется”. И все-таки, что же важнее в Ц. – сами Ч. (субстрат) или способ их связи? Эта проблема конкретизируется следующими вопросами: а) Ц. равно сумме своих Ч. или оно больше этой суммы, б) Ч. предшествуют Ц. или оно предшествует своим Ч., в) Ч. порождают Ц. или Ц. порождает свои Ч., но, быть может, между ними есть какая-то иная, непричинная, зависимость, г) с чего лучше начинать познание Ц. – с изучения его Ч. или с постижения самой его целостности, знание которой позволит описать и объяснить Ч.?

При решении этих вопросов сложились три основных подхода: холизм с его принципом целостности, меризм с его принципом элементарности и антиномизм, стремящийся диалектически удержать противоположные решения сформулированных выше задач.

(1) Холизм (от греч. holos – целое, весь) – методологический подход, согласно которому Ц. онтологически или логически первично и имеет приоритет над своими Ч. Платон трактовал Ц. не как “многое” или “все”, а как неделимое на пространственно-временные отрезки идеальное единство. Ц. объемлет все свои части, но не содержится в каждой из них в качестве одного из протяженных элементов наряду с другими; в то же время Ц., состоя из множества, не есть сумма элементов. По Платону, Ц. – нечто эйдетически простое, идеальное единство (т. е. не есть просто все Ч.), а Ч. – это не часть многого, а только часть Ц. Подлинной целостностью обладают продукты духовной деятельности – в них Ч. отчетливо выражают идею Ц.

Аристотель под Ц. понимал то, у чего не отсутствует ни одна из его составных Ч. и что так объемлет эти Ч., что последние образуют нечто одно; соподчиненность Ч. в Ц. обусловлена энтелехией; в конечном счете Ц. предшествует своим Ч. и больше их суммы. Многие схоласты понимали Бога, духов и души как вечные целостности, не состоящие из Ч. – они вечны потому, что им не на что распадаться. Лейбниц трактовал субстанции-монады как простые и неразрушимые целостности без Ч. Термин “холизм” ввел в научный оборот Я. X. Смэтс. Вместе с А. Мейер-Абихом он обосновал принцип органически понятой целостности. В более широком смысле термином “холизм” обозначают все философские теории, использующие понятия “живое целое”, “жизненная сила”, “жизненная субстанция” (органистические теории, витализм, гештальтпсихология). Многие холисты предпочитают идеализм.

(2) Меризм (от греч. meros – часть, доля, роль, очередь) – методологическая установка объяснять Ц. через свойство его Ч.; меризм выступает в формах элементаризма (Ц. сначала делят на простые составляющие, а затем наделяют партитивными свойствами), механицизма (Ц. понимают как простую сумму механически увязанных Ч.) и редукционизма (высокоразвитое сложное и единое низводят до уровня простых единиц). Тенденция меризма была отчасти присуща Фалесу, Анаксимену, Анаксимандру, Демокриту, которые стремились объяснять мир через выявление субстратной первоосновы сущего. Вслед за естествознанием XVII – XVIII вв., ориентированным на механицизм, Ф. Бэкон, Т. Гоббс, Дж. Локк, а затем и французские материалисты XVIII в. склонялись к суммативному толкованию Ц.: реальны (чувственно воспринимаемы) Ч. и реально сложение этих Ч. вместе, но не реально Ц., которое бы сверхопытно отличалось от суммы своих Ч. В познании Ц., по их мнению, важнее всего индукция и синтез освоенных Ч. (для холизма, напротив, характерно увлечение интуитивизмом, методами дедукции и анализа). Атомисты нового времени объясняли различие вещей комбинациями и пропорциями одних и тех же атомов. Руководствуясь соображениями меризма, Ламетри создал теоретический образ человека как машины. В социологии, в противовес холизму, вырабатываются физикалистские подходы, концепции социального атомизма, а общество или социальная группа объясняются как сумма составляющих их индивидов. Меризм чаще всего сопряжен с материализмом.

(3) Антиномизм и рационалистическая диалектика стремятся разрешить дилемму холизма и меризма, сосредоточиваясь не столько на Ц. или его Ч., сколько на самой связи Ц. и Ч. Секрет целостности заключен в кооперативном эффекте, во взаимовлиянии и взаимопроникновении частей; изменяя друг друга, связанные Ч. образуют внутри своего множества такого единого для них посредника, который пронизывает незримо каждую Ч. и в то же время отличается от каждой Ч. своим качеством. Н. Кузанский ввел представление об оппозиции и даже противоборстве Ч. внутри Ц.; так что Ц. – не просто “общее частей”, но и тождество внутренних противоположностей.

Гегель объясняет эффект целостности рефлексией (взаимоотражением) Ч., в процессе которой виртуально (в возможности, в сфере сущности) возникает особое качество целостности. Согласно Гегелю, нет Ц. вне Ч., Ц. существует только через Ч., но оно не сводимо ни к совокупной плоти Ч., ни к сумме свойств всех Ч.; Ц. виртуально есть во всех своих частях и устремляет их к тотальному единству, но Ц. нигде не локализовано, подобно Ч., не метрично; подобно сущности и форме оно частично просвечивает через выявляющееся содержание. Диалектики-рационалисты пытаются логически последовательно разъяснить недостатки холизма и меризма и отыскать между ними методологическую “золотую середину”, что труднодостижимо. Антиномисты (Шеллинг, Флоренский и др.), не доверяя логически-системной диалектике, опираются на идею интуитивного (через веру) постижения Ц. как чего-то одновременно равного сумме Ч. и большего, чем их сумма, как “видимого и невидимого”, порождающего и не порождающего свои Ч., подчиняющее себе их и зависимое от них, совпадающее и не совпадающее с Ч. по своим характеристикам. Так или иначе подчеркивается момент взаимовлияния Ч. и Ц.

Принцип целостности в некотором смысле противоположен принципу системности. Системный подход в основном сложился внутри естествознания как выражение веры в логичное устройство мира: любое сущее можно разложить на простейшие Ч. (элементы), определить способ связи (структуру) между Ч. и тем самым понять устройство и суть изучаемого фрагмента реальности. Оценивая такой подход как наивный реализм, антиномист описывает Ц. как металогическое единство, постигаемое только в интуиции и не сводимое ни к “системе”, ни к “метасистеме”, если под последними понимать нечто исчерпываемое рациональными описаниями. В Ц. есть не только “системное”, но и “антисистемное”, рационализируемое и недоступное разуму, чувственно данное и сверхчувственное, реальное и идеальное. Одно и то же объективно существующее Ц. можно теоретически изобразить множеством альтернативных систем, подобно тому как в облаке можно увидеть множество самых разных и взаимоисключающих картин; но и множество научных систем (теорий), сопряженных с одним и тем же объектом как с Ц., не исчерпывает этого Ц. Т. о., принцип целостности богаче и шире принципа системности; последний лишь частично и в пределах логического мышления разъясняет, но не заменяет первый, а за пределами возможностей рационального познания идея выражения мира логичной системой элементов вступает в противоречие с идеей целостности мира.

А. С. Хомяков и П. А. Флоренский сближали русское слово “тело” со словом “целое”, выводя его этимологию из санскритского корня “тал” или “тил” (т. е. быть полным, здоровым, крепким). В этом случае, как и “целое”, тела могут быть материальными или духовными. Но эту т. зр. разделяют не все специалисты. Любопытна также связь слова “целое” с “целью”.

Д. В. Пивоваров